Я страстно люблю путешествовать. Это особое состояние, когда живешь каждым мгновением.
В затылок мне светит теплое Питерское солнце – на редкость теплая для города погода – в волосах играет ветерок, вокруг сидит множество испанцев и, хотя они очень шумные, благодаря тому, что я их не понимаю, их речь для меня как музыка. Если взглянуть налево - видно центр Дворцовой площади – высоченная колонна с ангелом на ней – а чуть дальше Купол Исаакиевского собора. Справа – мостик через Мойку, Певческий, по-моему. Я только вышла из Спаса на крови и, в привычном мне, абсолютно неспешном темпе приковыляла сюда, в заведение под названием НЭП. Я уже немножко ориентируюсь в ценах, так что могу определить, где, по моим меркам, нормально, а где – дерут непомерно. В кафе и ресторанах Питера, в лучших традициях европейских городов, выдержки из меню вывешиваются у входа, что очень удобно.
Спас на крови меня поразил. В городе хорошо развита система указателей для туристов, так что, совершая свои променады по улицам, я уже знала, что вот тот ажурный собор и есть Спас на крови, о котором упоминала мама как о месте, которое стоит посетить. Честно? Мне не нравится этот русский стиль, который ни с чем нельзя спутать, эти соборы напоминают мне пряничные изделия, вкус которых я не люблю, а он неизменно появляется во рту при виде этих красочных сооружений. Но сегодня Собор Воскрешения Христова органически вошел в программу экскурсии по одной из частей города. Для начала, мне очень пришлась по душе фигура Александра II – о нем с большой теплотой рассказывала Галина Сергеевна, а перед мысленным взором у меня стоит красивое лицо Дмитрия Исаева, который, как я понимаю, играл будущего императора в сериале «Бедная Настя». Пошлая ассоциация, согласна. Но, с другой стороны, так легче и доступней. Вокруг собора поставлены таблички, повествующие о деяниях императора. Это он отменил крепостное право – дату я очень хорошо знаю по биографии Шевченко, который Тарас Григорьевич, ну а кто конкретно это сделал, я не давала себе труда запомнить. Как и всегда, на экскурсиях встает на место выученное в школе и институте. Там, в Париже, я разобралась с Людовиками конца XVI-XVII веков. Сегодня же, да и в течении этих дней, прояснилась ситуация с Романовыми XVIII-XIX веков. Такая странная фамилия – Романовы. Как для императоров, по крайней мере.
Мне нравятся тяжелые массивные двери соборов – Исаакиевского и Спаса на крови, которые, к счастью, приходится открывать самим. У входа собиралась группа, и через минуту экскурсовод пригласил нас пройти дальше. Я долго рассматривала эту девушку, рассказывающую нам о соборе высоким мягким голосом. Она была очень красива – лицо, кожа, волосы – все, и я просто не могла понять, что она здесь делает, почему она не актриса или не фотомодель. Традиционная русская красота, но красота собора, безусловно, захватила меня в тысячу раз больше. Проняла не история об убийстве Александра II, и даже не мозаики, которыми покрыты все стены, потолок собора. Проняло невероятное богатство внутреннего убранства, которое для меня проявляется в киотах и сени, сделанных из камня. Впечатлил красный пол под сенью, как раз место убийства императора. Бесподобен верх сени, сделанный из яшмы, зеленой яшмы. Это так красиво! А киоты! С их иконами, изображающими с одной стороны Александра Невского, а с другой – воскресение Христа. Площадь мозаик, по словам экскурсовода, наибольшая в Европе. Уникально изображение Иисуса в двенадцатилетнем возрасте. Богатый, шикарный, красивенный храм.
Для меня Петербург абсолютно европейский город, в то же время такой родной, такой свой, не могу определить свои впечатления о нем – нет какого-либо поросячьего восторга, но мне тут просто-напросто хорошо. Спокойно, душевно, хорошо. Исаакиевский собор напоминает мою любимую «чумную» церковь в Вене и St Paul's Cathedral в Лондоне. Вообще многие места здесь напоминают виденное мной в европейских городах, а еще больше мест напоминают мне Киев. Хотя, только здесь, в Санкт-Петербурге я поняла, насколько у нас другой город. Я и раньше это подозревала, но у нас нет ни одной полноценной площади, есть просто улицы и пересечения улиц.
Писать о своей поездке я, понятно, собиралась, но в самом Питере это особо не приходило в голову – хотелось жить и чувствовать, а не описывать эту жизнь и чувства. Тогда в НЭПе, после Спаса на крови, я ощутила необходимость вылить свой восторг от собора на бумагу, но в остальном, мне абсолютно удалось задуманное – жить и чувствовать.
Сейчас я чувствую настоятельную необходимость, нет, потребность запечатлеть мои похождения и эмоции с ними связанные. До сих пор не могу подобрать слово, которое точно бы отразило мое отношение к Петербургу. Попытаюсь пойти от названия. Для меня этот город – Петербург, не иначе. Не Ленинград, не Санкт-Петербург и, хотя я его так для удобства называю, не Питер. Сочетание звуков в варианте «Петербург» полностью соответствует моему отношению к этому городу.
Если бы духи имели цвет при распылении, то розоватое облачко духов ассоциировалось бы у меня с Парижем. Чувство к Турции я уже как-то довольно точно определила как «огуречная теплота», и хотя ничего пространней такого словосочетания быть не может, я чувствую именно это. Даже не знаю, в чем тут дело – в сочетании звуков или какой-то глубинной ассоциативной линии, но это та же ситуация, когда я вижу нечто милейшее, красивейшее, от чего я в восторге, что я обожаю, и у меня от избытка чувств вырывается «Жопа». Мама говорит, что кот обижается, когда его так называют, но я отчетливо помню момент, когда она и сама подобным образом выражала свой восторг по отношению к какому-то пушистому существу. Казалось бы, да?
Но к Питеру у меня нет какого-то конкретного чувства. Просто у меня замирает сердце, когда я вспоминаю залитую солнцем Дворцовую набережную. Просто я с теплотой вызываю в памяти аромат Невы. Да-да, ведь она так сладко пахнет. Если бы делали арбузные духи, то ее запах я бы определила как арбузная туалетная вода. Просто когда перед мысленным взором встает Исаакий I feel at home. Очаровательный город. Совершенно очаровательный. Гармоничный. Тихое великолепие – вот, наверное, каким я его вижу. Он залит заходящим солнцем, которое вовсе не спешит и скользит лучами по городу с нежностью шелка.
Чудесное, бесподобное место. Там чувствуешь себя спокойно, умиротворенно, комфортно и уверенно. Там хочется отключить сознание и позволить окружающей красоте и гармонии разговаривать непосредственно с твоими эмоциями. И, похоже, я, наконец, вышла на слово, которым могу описать Петербург. Это «трогательный».
Комментариев нет:
Отправить комментарий