Этой поездкой я продолжила тенденцию последней парочки лет по посещению неожиданных для себя мест: Франция – Египет – Кипр – Крым – Турция. Теперь вот Россия. И хотя чисто эмоционально Питер для меня Россией не является, географически, политически, экономически, да и культурно – это Россия, да и к тому же, после Ленинграда я погостила в Москве, которая уж точно является Россией. Подобный маршрут родился не сразу. Я поначалу вовсе не представляла, как пройдет это лето, главное было поступить на магистратуру. Что-то меня сильно тянуло в Киргизстан. Я беспрестанно об этом твердила, хотя смутно представляла, как это осуществимо – ехать туда одной, и жить в отеле было бы странновато, а координаты родственников не так легко было достать. Так как путь все равно пролегал через Москву, было бы хорошо и там побыть, посмотреть. Ну а когда Киргизия отошла на дальний план, осталась Москва, а к ней самым естественным образом присоединился Питер. Какое-то время я вынашивала эту идею в голове, а ближе ко второй половине августа решила, наконец, понять, во что это выльется в денежном отношении. Как выяснилось, в Питер таки есть прямой поезд, но он идет часа этак двадцать четыре, так что предпочтительней ехать через Москву. Расписание поездов я уяснила, и перешла к решению вопроса проживания. Интернет – это великая вещь! Прицениваясь и подыскивая приемлемый вариант, я постоянно пользовалась картой Петербурга, так что через пару часов, мне казалось, я уже побывала там. Но это все еще были мои личные изыскания, не подкрепленные осведомленностью родителей и финансами. Когда же мы пятнадцатого августа сели это обсудить, вырисовалась целостная картина с датами и цифрами. Я предполагала выехать девятнадцатого в среду, но на тот момент еще достаточно неважно себя чувствовала, - не оправилась от болезни.
Во вторник я встала как обычно, день не предвещал ничего особенного, уверенности все еще не было. Мы говорили о билетах, а я так люблю самолеты.… Как оказалось, есть варианты, ничем по цене не отличающиеся от поездки на поезде, а маршрут все равно лежит через Москву. Единственный вопрос возникал насчет пребывания в столице, ведь после Питера я собиралась остановиться там на пару дней. Но, как говорит дедушка Миша, все оказалось проще пареной репы (понять не могу, что это за выражение такое - зачем нужно парить репу? Почему именно этот процесс считается таким простым?). Двадцать шестого я прилетаю в Москву, а в Киев возвращаюсь двадцать девятого и это все один билет. Эта информация меня так воодушевила, что я места себе не могла найти, ходила из стороны в сторону – нужно было срочно решать.
Был еще один небольшой вопрос. В Киеве было 300С, а в Питере, на минуточку, 130С. И дело было даже не в моем самочувствии, которое теоретически могло усугубиться при таких погодных условиях, а в том, стоит ли в последние пару недель лета уезжать из этого лета, если потом все равно будет осень. Мне нужна была эмоция. Когда мама звонила своей знакомой в Питере, я ждала не конкретных сведений, а эмоцию. И я ее получила. Скорым образом поехала в офис Аэрофлота, где приятная женщина, которая по телефону казалась лет на 30 моложе, оформила мне билет. По телевизору шли только фильмы с видами Петербурга, и я чувствовала, что это Оно. В Москве меня любезно согласилась принять тетя Д., у которой часто останавливалась мама. В Питере я забронировала номер в гостинице Азимут, которая, думаю, привлекла меня своими размерами и красными маленькими подушечками на постелях. Вылет был в восемь с чем-то утра, нужно было собираться. Чемодан казался слишком пустым, хотя было сложено все необходимое. Сил уже почти не было, хотелось лежать, спать. Уверена, что температура была, и не маленькая. Мама вопрошала: «Куда же ты летишь?», а я чувствовала, что знаю, что делаю. Болезнь не входила в мои планы, я не могла далее оставаться в Киеве. Поэтому по маминой инициативе взяла, нет, запрос, конечно, был мой, взяла консультацию и больше к этому вопросу не возвращалась. Я ехала в Питер. Я ехала одна. Как люблю.
В этот раз не было абсолютно никакого волнения. Помню, в те пару часов, которые были моей ночью перед отлетом, мне снились финны - студенты-футболисты, под знаком которых прошло лето 2008-го. В аэропорту у нас передвинули паспортный контроль, все остальное осталось прежним - такой же маленький Duty free, где, единственное, что меня привлекает, это плюшевые игрушки с огромными жалостными глазами.
Аэробус, которым я летела, оказался меньше, чем я ожидала, что, безусловно, к лучшему. В салоне играла ненавязчивая «отельная» музыка и, что интересно, в репертуар входила Unchained melody. Бортпроводники, как их сейчас принято называть, показались мне более приветливыми, чем у нас на авиалиниях, что, в купе с приятной музыкой и широкими синими сидениями, создало располагающую атмосферу. Сервис состоит из мелочей – простая истина, которую не все воплощают в жизнь. В этом плане Аэрофлот меня не то чтобы порадовал, ведь это российские авиалинии, но определенно вызвал уважение. С этого момента вообще началось мое уважение к России как государству, и в течение поездки оно лишь усиливалось и подкреплялось новыми фактами. Хотя, о подобном восприятии нашего соседа я могу говорить уже с мая этого года, когда в Москве прошел конкурс Евровидения. Я увидела, как хорошо они подготовились и использовали это мероприятие для продвижения бренда «Россия». Это обучение элементарным русским словам, этот юморной ролик о развенчании мифов – так просто, доходчиво, и, в то же время, так необходимо.
И вот я сажусь в самолет Аэрофлота, а там стандартные сообщения, которые повторяют повсеместно, мало того что записаны (но ведь это так элементарно! А на пути из Турции я наблюдала, как девушка каждый раз бралась за листик и микрофон и бесстрастным голосом все повторяла), но английский вариант звучит не в ломаном прононсе, как это обычно бывает, а в аутентичной версии, что подразумевает и адекватное содержание самого сообщения. Разве до этого так сложно додуматься? Судя по всему, да. Издание аналогичное Panorama МАУ так же более содержательное. Типы самолетов с их основными характеристиками, схемы аэропортов. А вдруг там кто-то что-то поймет? Ведь ему легче будет!
Я, наконец, определилась с любимым местом и оно таки возле окна. А сидела я у прохода, и когда подошла к нужному ряду, там уже был мой сосед – беспокойный молодой человек, сильно смахивающий на Зорькина из «Не родись красивой». Он все кого-то высматривал и не мог никак усесться, а когда ему это все же удалось, обратился ко мне с просьбой позвонить в Россию. Звонил он маме, и не столько сам факт, сколько манера разговора, выдавала в нем юношу, весьма эмоционально зависящего от родителей. Вскоре подошла еще одна соседка, она почти весь полет читала журнальчик, отрываясь лишь для того, чтобы растормошить юношу, который без подготовки мог бы сдавать на пожарника. Абсолютно спокойная с виду, она обнаружила свою нетерпеливость, когда ей пришлось то открывать-закрывать за него столик, то держать его чай с лимоном, пока он соизволит его взять, то оповещать, что полет окончен.
Для меня время в воздухе прошло довольно быстро, я, листая толстый бортовой журнал, откуда, помимо всего прочего, узнала об арт-проекте, проводившемся в Москве и Питере: в течение нескольких месяцев на улицах этих городов висят изображения картин из Третьяковки и Русского музея. Еще одна гениальная идея. Впоследствии я видела некоторые картины на домах, или в виде бигбордов (или как они называются?), но, понятно, посещение Эрмитажа, а, в последствии, Третьяковки не оставляет желания разглядывать на улицах «какие-то» репродукции.
Люблю приемы пищи в самолетах – все такое миниатюрное и такое вкусное-вкусное: омлетики, рис, макарончики с мясом, спаржа, булочки с маслом… Завтрак в самолете для меня – что-то особенное. Наверное, это ассоциируется у меня с кукольным домом и поэтому умиляет – отдельный крошечный мирок, где все есть. В билете значился LUNCH. Ланчем оказался круассан с сыром и шинкой, яблочный сок и стандартные чай-кофе. Когда оба моих соседа взяли чай с лимоном, я поняла, что лечу в Россию. Да, чай с лимоном – это русский вариант, но настолько ли, чтоб всем поголовно его пить? А как же кофе?
Час с небольшим в полете показался достаточно долгим, и вскоре самолет приземлился в Шереметьево. Никто не аплодировал, я не стала выделяться. В автобусе на пути к аэропорту, я заметила, что все Аэробусы названы в чью-то честь, например, Менделеева, Ростроповича. Интересно, а действует ли в отношении самолетов пословица: как корабль назовешь, так он и поплывет? В таком случае, наверное, нужно тщательно отслеживать, чтоб этот выдающийся деятель умер своей смертью. С этим сложно. Нет, наверное, все-таки не действует пословица. Да и как можно понять, как нужно назвать судно, чтоб оно нужным образом поплыло? Выходит, назови его Авророй, так оно с места не сдвинется, а нареки Утюгом, так пойдет гладко-гладко.
Комментариев нет:
Отправить комментарий